Анна Нетребко попросила ей не аплодировать

Люди сидели, стояли - только что на люстрах не висели. По-другому на выступлениях Нетребко и не бывает еще и потому, что она - редкий гость в Москве, а вообще живет в Вене. В Анне сошлось все: талант, голос, шарм, свобода и красота. (А ведь когда-то считалось нормальным, чтобы оперные певицы были, как Демис Руссос.) Словом, можете не сомневаться, в зале было полно мужчин.

А вообще публика делилась примерно так: консерваторская профессура, правда, малочисленная (еще бы: одна программка стоила 300 рэ, а цену билета даже страшно называть: в хороший ряд - 25 тысяч), звезды оперы и мужчины с мегачасами. Из-за таких у моего соседа справа я половину первого отделения (романсы Римского-Корсакова) чуть мимо ушей не пропустила. Он только шевельнет запястьем - и я в ступоре от блеска бриллиантов и золота. Хорошо, что голос у Нетребко, как нашатырь, из обморока по поводу материальных ценностей быстро выводит. Я, скажу честно, не очень люблю романсы как класс - из-за их порой пошлых текстов. Но тут! Даже фонетически некрасивое сочетание «с распущенной косой», пропетое Анной, сошло за «Аве Мария». А когда дива чувственно спела «приди ко мне, кубок счастья испей до дна-а-а», мой сосед слева издал глубокий стон с оттягом. Он, кстати, всю дорогу смотрел на Анну в полевой бинокль. Это из пятого-то ряда! Хотя понять его можно - Нетребко, похудевшая после рождения в 2008 году сына Тьяго Аура (его отец - баритон из Уругвая Эрвин Шротт), предстала перед залом сначала в цветастом платье а-ля «прекрасная селянка», затем - в голубом атласном с крупными стразами и декольте.

Публика хлопала после каждой коротенькой песни вопреки консерваторскому обычаю не аплодировать почем зря, и Нетребко трогательно попросила тишины. Но лучше бы она этого не делала, потому что тут же стали слышны телефонные звонки. Это у нас такая национальная VIP-манера - не отключать телефоны в театре, на концерте и на похоронах. Видимо, не лечится.

Во втором отделении Анна Нетребко пела романсы Чайковского и «Цецилию» Штрауса на бис. Когда дива посылала в зал воздушные поцелуи, я очень боялась за соседа с биноклем. Но все обошлось. И всю дорогу до дома я мурлыкала себе под нос «На холмах Грузии лежит ночная мгла».