Ремонт балкона, или Влезть на Монблан

Сначала ты договариваешься – о сроках, объеме работ и стоимости. Точнее, тебе так кажется, что ты договариваешься. И сроки, и объем, и стоимость будут в три раза больше. Это как минимум. Готовься. Пойми, Джамшут и Мукимджан не могут иначе.

Они, генетически воспитанные на миражах в пустыне, на велеречивых сказках типа «Тысячи и одной ночи», знают, что с правдой надо тянуть до последнего – а то падет на их головы кара небесная. Но в конце концов, «Тысяча и одна ночь» ничем не хуже сказки про русского халявщика Емелю. Направо пойдешь - коня потеряешь, налево – еще что-нибудь. Хрен редьки не слаще. Дальше начинается процесс. Ты ждешь в условленный час. Никого нет. Ты звонишь: где рабочие? – щас будут. Ты ждешь. Никого нет. Ты звонишь – щас будут... Ты ждешь. Никого нет. Ты…

Таких циклов должно быть несколько. Таковы правила игры. Ты грозишь, что все отменишь, тебя умоляют, обещают в шесть секунд и в лучшем виде - и наконец в квартиру заваливает работник, тщедушный и пугливый как нежная лань. Он смотрит на все круглыми от страха глазами и девически вздрагивает от каждого твоего слова, даже если у тебя чистое сопрано.

В общем, этого «девственника» сначала надо всему научить, рассказать, какие инструменты ему понадобятся – и да, дать кучу тряпок. Им зачем-то всегда нужны тряпки и они всегда их просят. Еще у тебя должны быть наготове табуреты, пассатижи, долото и дрель. На этапе раздачи тряпок ты уже чувствуешь себя умницей и высокоорганизованным человеком, а Мукимджан (или Джамшут) «быстро-быстро бежит за одной деталькой». Примерно на полдня.

Допустим, тебе хватило стойкости снести такое коварство, но вот гуманизм после этого у тебя на нуле. Мукимджан возвращается, он возбужден, бесстрашен и зрачки у него во весь глаз. Но тебе уже наплевать, чем он там закинулся. Отныне ты – кровавый монстр, деспот и угнетатель. Ты запираешь Джамшута на балконе, обещая похоронить там заживо, если будет балду пинать, но тот через полчаса в живейшей пантомиме сигналит тебе, что хочет пописать-покакать и вообще он со вчерашнего дня ничего не ел. Приходится выпускать, и через каких-то малюсеньких два-три часика, Мукимджан приходит обратно, но не один, а в компании еще двоих «желающих поработать».

Смирись. Бери всех, если хочешь жить. Для бешеной собаки пятьсот верст не круг. Пока эти трое громко делят фронт работ, смеркается. Деятели начинают проситься спать-отдыхать. Ты налитыми кровью глазами определяешь среди них главного и говоришь ему змеиным шепотом: окей, но завтра денег дам в два раза меньше – это штраф.

Джамшуты мрачно уползают обратно на балкон и в полной темноте что-то там шарашат. Что у них получится, я смогу разглядеть только утром. Но чутье мне подсказывает, что лучше этого не видеть никогда. Продолжение, как говорится, следует.

Ваш почти Суворов